фoтo: pixabay.com
Тe, ктo зaрaбaтывaeт нa урoвнe 1–2 прoжитoчныx минимумoв, считaются бeднякaми, кoтoрым xвaтaeт срeдств, тoлькo чтoбы прoкoрмить сeбя и oднoгo члeнa сeмьи. Зaрaбaтывaющиx мeньшe прoжитoчнoгo минимумa мoжнo oтнeсти к кaтeгoрии нищиx.
Eсли исxoдить из тaкoгo критeрия, тo 10,7% рaбoтникoв мoжнo oтнeсти к кaтeгoрии нищиx, eщe 27,5% — к бeдным, у 37% зaрaбoтoк вышe чeрты бeднoсти, a у 12,7% oн oбeспeчивaeт стaндaрт пoтрeблeния срeднeгo клaссa. Тaкиe рaсчeты сдeлaлa зaвсeктoрoм стaтистики трудa, зaнятoсти и рынкa рaбoчeй силы НИИ стaтистики Рoсстaтa Любoвь Умaнeц.
С учeтoм тoгo, чтo в Рoссии нaсчитывaeтся пoрядкa 76 млн рaбoтaющиx, пoлучaeтся, чтo бoлee 20 млн из ниx oтнoсятся к бeдным и нищим. Нo вeдь рeчь идeт нe o мaлoлeтниx, нe o пeнсиoнeрax и нe oб инвaлидax. Чтo же мешает взрослым людям, обладающим определенной квалификацией, изменить свою жизнь и хотя бы попытаться поменять свою грошовую зарплату на какую-то более достойную?
Мы провели некий самодеятельный соцопрос среди знакомых, относящихся к этой категории. Их аргументы самые разнообразные: работаю за идею, коллектив хороший; от дома близко, и на транспорт много не трачу; больше ничего не умею — зачем я тогда в институте учился; а куда меня еще возьмут — я слишком молод (или, наоборот, стар)… Вариантов много — итог один: жизнь за чертой бедности.
«Здесь хоть какие-то гарантии»
С москвичом Алексеем Воронцовым удалось разговориться обстоятельно. Он вообще готов вести беседы часами с тем, кто подловит его в рабочее время. А если неожиданно материализуется начальник и намекнет, что пора идти на рабочее место, он ответит — мысленно, разумеется, — куда самому начальнику надо пойти и что он, Алексей, за такую зарплату должен вообще по полчаса в день трудиться. С перерывом на перекур и обед. А потом пробубнит в начальственную сторону унылое «иду» и поплетется «айтишничать» — его собственный неологизм.
Алексею тридцать шесть. И пять из них он работает в частном вузе. У него двое детей, молодая жена и даже собственная квартира. Когда-то он любил путешествовать, сплавлялся по рекам, ездил с друзьями на Волгу, ходил в поход с палаткой. Теперь все эти яркие моменты остались лишь в воспоминаниях. «Вряд ли когда-то еще получится. Это раньше было, в молодости, — сокрушается Алексей, — когда еще спиногрызов не было. А сейчас, с моей зарплатой, на метро-то не хватает. А жена снова в декрете…»
Согласно договору, зарплата у Алексея — 40 тыс. рублей. Но институт коммерческий, зарплата «серая», и реальная сумма получается заметно меньше оговоренной, так как зависит от того, сколько поступило студентов и как исправно они платят за обучение. Обо всем этом сообщает своим сотрудникам ректор, ухитряясь каким-то образом убеждать их год за годом, что так и должно быть: «Да ладно вам, держитесь! Свои же все ребята, сколько у нас всего уже пережито — все вот-вот наладится!»
И «ребята» держатся как могут, гадая, какую часть от зарплаты у них откусят в этом месяце. А обеспокоенного поиском финансов ректора на красивом черном «Мерседесе» увозит личный водитель.
«А что менять? — удивляется Алексей. — Здесь хоть какие-то гарантии, на что-то могу рассчитывать, и занять есть у кого на крайняк. Конечно, если что подвернется, бросил бы все и ушел на нормальную работу. Но где ее искать? Если б кто помог, устроил на нормальное место по знакомству…»
Работает по 15 часов в день
Екатеринбуржец Николай Василевич, в отличие от своего отчаявшегося ровесника Алексея, на месте не сидит и не ждет, пока что-то с неба упадет. Он работает по 15 часов в сутки, чтобы обеспечить жену и трех дочек. Но получается плохо. «Вообще-то я поэт, — делится Николай, — пишу стихи, мечтаю о собственной книжке. Но пока современники не оценили — рифмами зарабатывать не получается. Приходится крутиться».
Ситуация в его семье действительно непростая. Своей квартиры нет, и долгое время они вынуждены были снимать жилье. «Нормальная квартира в Екатеринбурге — 20 тысяч в месяц. 4 тысячи за художественную школу одного ребенка, 2,5 тысячи — за садик другого, хорошо хоть третья бесплатно учится. А еще «необязательные» сборы. Из серии: весь класс идет в театр… И попробуй не сдай — загрызут потом».
Чтобы постоянно были «живые» деньги, Николай устроился таксистом. Но ожидания не оправдались. Аренда машины, бензин, отчисления компании — на одно это, по его словам, ежедневно надо работать около 12 часов. Поэтому он вынужден пахать по 15 и более, периодически выкраивая себе часок-другой для сна.
Для того чтобы решить жилищный вопрос, мужчина устроился сторожем в садовое товарищество в Свердловской области. И в один из домов — по согласованию с владельцем — перевез свою семью. «Вот это, конечно, был удачный ход, — рассказывает Василевич. — Теперь я не только не плачу за жилье, но и получаю 8 тысяч в месяц за работу сторожем».
Отсутствие газа и водопровода в доме, необходимость топить печку дровами не выбивают его из колеи. Он понимает, что это все временно и надо срочно искать другую работу. А возможно, и третью. Вот только не факт, что даже три работы обеспечат ему и его семье безбедное существование…
А еще есть обалденная штука с купонами!
Редактора Ирину Бородину уменьшение зарплаты расстроило не сильно. Для незамужней и бездетной 28-летней москвички это целая философия и начало новой жизни. «У нас в издательстве вечно что-то сокращают — то тексты, то деньги. Мы уже привыкли. Но недавно получилось как-то совсем жестко. И на меня как озарение нашло: Ира, это вызов тебе!..»
Девушка решила выйти победительницей в борьбе с обществом потребления и урезать свои аппетиты. Она с большим вниманием отнеслась к пылящейся на полках социальной карте москвича и положенным по ней бонусам. Теперь Ирина держит под контролем все скидки и акции в окрестных магазинах, благодаря чему суммы на ее товарных чеках сократились вдвое. Ее зарплатная банковская карточка — участник разнообразных программ кэш-бэков, позволяющих вернуть небольшой процент от покупки. Что касается отдыха — те же акции и горящие путевки. Плюс если ехать не в самый разгар сезона, а чуть-чуть раньше, то цена будет в разы ниже.
«А еще есть обалденная штука с купонами, — рассказывает Ирина. —Благодаря им я экономлю такую кучу денег! Так что пусть сокращают что хотят. Немного наличности у меня всегда есть, и я научилась жить разумно, не накупая тоннами ненужные вещи».
Большая беда
Истории разные, но безнадегой в той или иной степени веет от каждой из них. Адвокат Кирилл Маментьев считает, что «работающие бедные» — большая беда сегодняшней России: «Это огромное число граждан, получающих на уровне минимального размера оплаты труда (МРОТ) в месяц. Причем работают полную неделю, с полным рабочим днем. Ладно еще города-миллионники, где определенный выбор рабочих мест имеется, но в малых населенных пунктах такой роскоши нет, и МРОТ в месяц (7500 руб.) зачастую становится единственным доступным уровнем заработка».
Государство, судя по последним выступлениям Ольги Голодец, проблему видит: вице-премьер в очередной раз обещает довести МРОТ до прожиточного минимума. Но, во-первых, денег на это в дефицитном бюджете попросту нет — ведь в масштабах страны цена вопроса тянет на многие миллиарды. А во-вторых, что на 7,5 тыс. рублей в месяц жить, что на 10,5 тыс. — в наших реалиях это все равно беспросветная бедность. Поэтому, убежден Маментьев, феномен «работающих бедных» в настоящее время разрешим только ими самими.
«Я бы не строил иллюзии, что государство решит эту проблему диалогом с бизнесом, как указывала в своем выступлении Ольга Голодец, — рассуждает эксперт. — Неконструктивным будет и увеличение минимальной заработной платы в разы без улучшения финансового климата для коммерческих предприятий: это может вызвать куда более сложные последствия для экономики страны в целом».
А вот Антон Нефедечев, директор по связям с общественностью крупной компании по производству продуктов питания, считает, что термин «работающие бедные» больше искусственный и связан с теневой экономикой в отношениях между работником и работодателем. Он уверен, что большинство из тех, кто декларирует работу за один МРОТ, на самом деле получают больше, просто все, что выше этой суммы, выдается им «в конверте». А нечистые на руку работодатели таким образом экономят на налогах.
Эксперт полагает, что инициатива Ольги Голодец правильная: повышать минимальный размер месячной оплаты труда (МРОТ) сейчас необходимо, и заинтересованы в этом должны быть в первую очередь сами сотрудники, отдавая предпочтение при трудоустройстве компаниям с «белыми» зарплатами и вынуждая недобросовестных работодателей выходить из тени.
«Обратите страх в движущую силу»
У психологов — собственное объяснение феномена «работающих бедных», отличающееся от того, что дают экономисты и бизнесмены. «Они могут как любить, так и ненавидеть свою работу, но уйти с нее они не в силах, — комментирует психолог Евгений Идзиковский. — Страх держит людей в зоне комфорта. Финансовое благополучие или социальная значимость не столь важны, самое главное для таких людей — стабильность. Причем в плохом понимании этого слова: знакомые люди вокруг, привычная рутина… Привыкшие к определенному укладу люди не хотят изменений, ведь эти изменения накладывают на них ответственность».
В результате, как поясняет эксперт, человек боится сделать шаг, изменить жизнь, потому что думает, что обязательно ошибется, что у него ничего не получится. «Практический совет: обратите страх в движущую силу. Представьте свою жизнь через 5–10–20 лет на текущем месте работы: без денег и перспектив, в нищете… Подумайте о родных и близких, о семье или о том, что с ней станет через 20 лет. Вам станет страшно — и этот страх, возможно, заставит вас действовать и что-то менять», — утверждает психолог.
Лиля и Василий Новиковы, владельцы маленькой мастерской по изготовлению мебели, рискнули. Несмотря на то что в их семье подрастает маленький сын, они отказались от копеечной офисной «стабильности» и начали свое дело. «Скорее сын даже послужил главной причиной того, что мы решились, — делится Лиля. — Хотелось и с ним больше времени проводить, и в то же время чтобы он ни в чем не нуждался».
Единственный «начальный капитал», которым обладали супруги, — это плотницкий опыт Василия. Сначала он обставил собственный дом, затем начал брать заказы. А затем, когда их объем стал довольно внушительным, на семейном совете было решено: открываем мастерскую!
Разумеется, это случилось не сразу. Пока еще работали в офисах, почти всю зарплату откладывали, покупали инструменты, станки. Потом купили участок в Подмосковье в ипотеку и там оборудовали площадку под мастерскую.
Сначала заказов было не очень много. Но у Новиковых отчаиваться не принято. Лиля начала делать маникюр на дому и параллельно взялась за развитие маленького бизнеса в соцсетях. Буквально месяц спустя заказы стали появляться чаще. Пришлось даже нанять несколько помощников.
«Дела потихоньку пошли в гору. И сын с нами, — улыбается Лиля. — Видит, как папа загружен, и с интересом берется ему помогать. Дело, конечно, затратное, но мы набираем обороты: увеличиваем объем, докупаем больше инструментов, расширяем мастерскую… Нам нравится такая жизнь. А самое главное — мы вместе. И возвращаться к наемной работе за гроши мы не собираемся».
И эта история отнюдь не уникальна. Для того чтобы вылезти из нищеты, не стоит ждать милостей от государства или работодателей. Можно и нужно менять работу, заниматься собой, учиться и совершенствоваться, решая в том числе вопросы психологического характера. Сегодняшние времена открывают для этого немало новых возможностей — например, работать на фрилансе из любой точки мира. При наличии Интернета можно вести дела хоть откуда. Даже самой простой удаленной работы очень много: набор текстов, перевод, обзвон клиентов, рассылка писем… И на возраст и опыт соискателей нынче многие смотрят сквозь пальцы. Если отлично выполнено тестовое задание — работа ваша.
Найти возможность увеличить свои заработки вполне реально. Главное — не бояться перемен и не опускать рук.
