Eкaтeринa Дoбрикoвa
Тaкoe мнeниe интeрнeт-oмбудсмeн выскaзaл в чeтвeрг нa прeсс-кoнфeрeнции ИA «НСН», пoсвящeннoй нoвoй Дoктринe инфoрмaциoннoй бeзoпaснoсти (утв. Укaзoм Прeзидeнтa РФ oт 5 дeкaбря 2016 г. № 646; дaлee – Дoктринa). Пo eгo слoвaм, этo прoтивoрeчит сaмoй сути интeрнeт-тexнoлoгии. Тeм нe мeнee, дoкумeнт прoвoзглaшaeт сувeрeнитeт Рoссии в информационном пространстве в качестве одного из основных направлений информационной безопасности (подп. «а» п. 29 Доктрины).
Обеспечить информационную безопасность предлагается в том числе путем недопущения иностранного контроля за функционированием объектов информационной инфраструктуры (подп. «г» п. 23 Доктрины). А это, считает эксперт, может существенно отразиться на представителях бизнеса: «В рамках Доктрины логично напрашивается вывод, что нужно все локализовать, включая методы обработки данных (серверную часть). Все данные, которые передаются, все решения, которые принимаются, должны размещаться на территории, которую контролирует Россия. Тем самым можно не просто национализировать сегмент Интернета, но и поставить под сомнение сам факт развития технологического прогресса».
Стоит отметить, что Доктрина носит теоретический характер – определяя основные информационные угрозы, среди которых, например, пропаганда экстремистской идеологии, рост компьютерной преступности в кредитно-финансовой сфере и др., она не предлагает практических шагов по устранению этих проблем. Предполагается, что они найдут решение в конкретных законодательных актах, которые будут приняты во исполнение Доктрины.
Не будет ли нарушен закон о персональных данных, если работодатель сообщит по запросу банка информацию о том, работает у него работник или нет? Ответ на этот и другие практические вопросы – в «Базе знаний службы Правового консалтинга» интернет-версии системы ГАРАНТ. Получите бесплатный доступ на 3 дня!
Получить доступ
Таким образом, реализуя положения об информационном суверенитете, законодатель может выбрать как более, так и менее радикальный подход, считает Дмитрий Мариничев. «Очень не хотелось бы, чтобы мы пошли по тому пути, когда все данные и ресурсы должны быть локализованы. Ставить «занавес» и пытаться вырастить внутри себя конкурентный продукт – неправильно, потому что такой продукт будет безумно дорогим и не сможет конкурировать с мировыми аналогами. Присутствие наших технологий на мировом рынке – основной элемент конкуренции», – отметил он в связи с этим.
Помимо этого, интернет-омбудсмен спрогнозировал усиление требований для онлайн-сервисов. В качестве примера он привел законопроект1, внесенный 25 ноября депутатами Андреем Луговым и Шамсаилом Саралиевым. Парламентарии предлагают ввести ограничение иностранного участия (контроля) над организаторами так называемых онлайн-кинотеатров, доступ к которым ежедневно в течение месяца составляет более 100 тыс. пользователей. В случае одобрения инициативы иностранцам будет запрещено владеть больше 20% таких сервисов. «Следующими будут мессенджеры, – прокомментировал Мариничев. – Судя по текущим документам, это будет неотвратимым процессом. Важность суверенитета российского сегмента информационной сети продекларирована однозначно».
Что касается влияния Доктрины на интересы самих граждан, эксперты расходятся во мнении. Определяя принципы обеспечения информационной безопасности, документ прямо указывает в качестве одного из приоритетов конституционное право граждан свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом (подп. «а» п. 34 Доктрины). При этом прямо прописана необходимость ограничения информации, связанной с необходимостью обеспечения национальной безопасности (подп. «в» п. 34 Доктрины).
Генеральный директор новостного агрегатора СМИ2 Анна Иванова не усматривает в этом нарушения прав граждан: «Интернет – это инструмент, который может влиять на общественные массы. Ничего страшного и критичного в Доктрине нет. В ней четко сказано, что должен быть баланс между правом человека получать информацию и ограничениями, связанными с национальной безопасностью. Все просто и понятно – ограничения касаются только того, что может нанести ущерб нашей стране».
А вот Дмитрий Мариничев усмотрел в Доктрине противоречие. «С одной стороны, декларируется однозначная защита граждан и их конституционных прав. И в то же время формируется некий механизм ограничения граждан от получения информации, потому что информация должна быть профильтрована на предмет ее законности и правильности», – отметил он. Вместе с тем он подчеркнул, что в рамках документа речь идет вовсе не о цензуре, а, скорее, о фильтрации определенного контента исходя из ценностей, установленных государством в качестве базовых. Тем не менее, он отнесся к указанному положению Доктрины отрицательно: «Лично я не являюсь сторонником такой модели. Считаю, что человек имеет право получать любую информацию, которую он захочет». Анна Иванова, напротив, полностью поддержала общую направленность Доктрины в части прав интернет-пользователей на информацию: «Пользователи будут знать, что они защищены от распространения сведений, которые могут влиять на них как на граждан страны, на их детей. Абсолютно правильная ситуация, никак не нарушающая право человека на получение информации».
